Родителей не выбирают

Конечно, каждый сейчас знает, что всё родом из детства. К этому по-разному можно относиться, но паттерны нашего поведения, нашего реагирования на другого, нашего способа контактировать, обходиться с собой и другими закладывались в детстве. И сложно недооценить влияние наших родителей на нас в этом процессе. Самые важные, самые близкие, самые главные – они несомненно способствовали (осознанно или не очень) формированию того, какими мы выросли, что мы умеем и как живём. 

А что, собственно, дальше? Как с этим быть? Ну, вот выясню я, что причиной образования моего невротического симптома служило определенное мамино поведение в три моих неполных года – и? Как это поможет мне прямо сейчас? Должен ли я винить маму за то, как устроен сейчас, в настоящем? Должен ли, забыв прошлое, пытаться взять свою жизнь в свои руки (мало ли кому что сделали в их три с лишним года)? Как обращаться с этим знанием? Чем может быть полезно мне это копание? 

Работая психологом, я замечаю несколько стадий, которые проходят клиенты на сложном пути осознавания, что «всё родом из детства». 

Стадия первая: это не про меня. 

Довольно часто всё начинается с отрицания. Да, у меня есть такая вот сложность. Да, я слышал, что всё родом из детства. Да, возможно, мои родители не всегда были правы и справедливы. Да, я даже замечаю, что в трудные моменты веду себя так, словно передо мной все еще моя мама, а не другой человек, но… 
Но: 
- на родителей нельзя злиться, это же родители! 
- моя мама ни в чем не виновата, у нее самой была очень сложная жизнь; 
- у меня нормальные родители – не пьющие там какие-нибудь, не били меня; 
- как я могу обижаться на мою мать, если она меня родила?! 
- мои родители так много сделали для меня, я не могу быть неблагодарным; 
- наверно, я плохой(ая) сын(дочь), если я думаю о своих родителях плохо; 
- это не разумно – ведь сейчас я уже взрослый(ая); 
- мне страшно, я не могу так о них говорить; 
- я понимаю, что они меня не слышат, но мне все равно очень страшно; 
- не знаю, у меня ощущение, что меня кто-то накажет или отвергнет… 
- а еще мне стыдно перед тобой, когда я говорю плохо о своих родителях; 
- думаю, они наказывали меня по делу, я сам(а) это заслужил(а); 
- ну, кричали… ну, выпороли разок, но я ведь жив(а), с кем не бывает; 
- было и было – проехали, я ничего не чувствую. 
И так далее. 
То есть первая стадия – это стадия полного отрицания гнева на своих родителей. Это нащупывание тех мыслей и чувств, которые делают злость на родителей невозможными. Это нормально, я не настаиваю. На родителей действительно сложно злиться. Когда этот текст был уже написан и я искала к нему иллюстрацию, я набрала "Родителей не выбирают" в поисковике. Знаете, что я обнаружила? Множество "прекрасных" произведений на тему "Родителей не выбирают, но если бы я мог выбирать, выбрал бы вас, мои лучшие родители в мире!". И с подтекстом, что вообще нельзя, мол, о родителях плохо. Это естественно, все дети обожествляют родителей, чтобы выжить. Но когда стыд, страх, смущение прожиты, когда посылы «хорошие дети не злятся» пережеваны и выплюнуты как ядовитые, тогда наступает время второй стадии. 

Стадия вторая: я тебя ненавижу. 

Разворачивание гнева прекрасно. О, эти крики семиэтажного мата в моем кабинете. О, эти порванные в мелкие кусочки листы бумаги. О, эти летающие стулья (да, да). О, бедный фикус, несколько лет служивший виртуальным родителем многим людям – сколько всего он выслушал. А топанье ногами и бросание различных предметов! А расплющенный до молекул пластилин! А выкручивание, избивание, разрывание подушек… 
Но главное – слова. Те чудесные, великолепные слова, вылетающие из уст клиентов. То, что нельзя привести в виду наличия цензуры. То, что годами было не замечаемо, не проговорено. То, что хранилось в их желудках, гортанях, головах – все эти комки, сжатия, сдавливания – как красиво фонтанирует это всё, оформляясь в слова, обращенные к их мамам и папам. Как восхитительно свободны, живы и наполнены энергией становятся люди в этот момент. Как расправляются их плечи, как наполняются легкие, как появляется твердая опора в ногах и ясность, уверенность во взгляде. Каждый раз очаровываюсь. 

Стадия третья: как вы могли. 

Под залежами гнева прячется боль – мы так устроены. Выразив злость, клиенты обнаруживают горький вкус боли, которая кажется порой нескончаемой. Как они могли. Почему они так со мной. Как могли не любить меня, как могли поступать со мной так жестоко. Как могли не замечать меня, бить меня, причинять мне страдания. Как могли отвергать, игнорировать, заставлять. Как могли врываться в мою комнату, в мою душу, как могли топтать там – небережно, неаккуратно. Как могли не откликаться на мое желание быть любимым, родным, защищенным. Как могли оставлять меня одного перед лицом сложности или опасности. Как могли не считаться с моими чувствами, как могли считать меня неживым. Как могли выкинуть мои игрушки, как могли обмануть, как могли насильно кормить, как могли оставить у бабушки, как могли выключить свет и уйти, закрыв двери… Этот список большой, бесконечный, у каждого свой, и перечисление его сопровождается слезами, проживанием боли. 

Стадия четвертая: попробуем это исправить. 

Потоки гнева вылиты, я снова дышу, крылья расправлены. Я живой, я живу, я вижу жизнь, я всё чувствую. Я испытал боль, я рыдал, я плакал – я пережил и это. Пришла пора что-то наладить. И они идут к своим родителям в надежде быть услышанными и понятыми. Теперь они знают, чего хотят от своих мам и пап, чего никогда не получали, и что так нужно для того, чтобы вдруг наполниться, вдруг ощутить себя сытым, счастливым. И они действительно верят, что это возможно – ведь раньше они просто не пробовали. Раньше они хорошо учились, чтобы заслужить одобрение, никогда не звонили мальчикам первыми, чтобы не встретить осуждения, глотали слезы, чтобы папа ощутил гордость и сами не знали, зачем они это делают, для чего. А теперь – вооружены знанием, осознаванием, трезвостью, ясностью, пониманием. Можно больше не стараться, можно просто сказать, попросить. Не может же быть, чтобы родители на самом деле не хотели любить их и дать то, что так нужно. 

Родители просто не в курсе, просто не умеют. Нужно им объяснить, нужно их научить, нужно откровенно поговорить. Сейчас всё получится. 
Если у кого-то получается (один случай на миллион), то фильм окончен хеппи эндом, дальше можно уже не читать. Но чаще всего, конечно, нет – ничего не получается. Потому что родителей не изменить. Потому что если они не признавали (не принимали/не любили/не давали тепла и т.д., нужное подчеркнуть) долгие годы, то, скорее всего, всё так и останется. Ну, или мама пойдет в терапию, проведет в ней долгих 5-10 лет, всё там поймет и всё осознает, и, пережив свои детские травмы, свою вину по поводу вас, а также еще десяток более мелких проблем, вдруг станет другим человеком и даст вам желаемое. Но это больше похоже на сценарий мексиканского сериала, чем на реальность, да и пойдет ли мама в терапию – дело, честно сказать, не наше. А наше дело – переходить к следующей стадии. 

Стадия пятая: адское разочарование. 

Мир не идеален. Мои родители никогда (никогда, да) не будут теми, о ком я мечтаю. У меня никогда не будет принимающей мамы, не будет теплого, заботливого отца. У меня есть только те, что есть. Они даже любят меня, но никогда не поймут, что мне от них нужно. Если и поймут, то не смогут мне это дать – они не умеют. И как бы я ни пытался, мне это не изменить. Бесполезно. Безрезультатно. И это на совсем, да. 

Пятая стадия – очень сложная. Разочарование в родителях сопровождается переживанием потери. Человек проживает горе сродни такому, какое испытывает тот, кто хоронит родителей. В каком-то смысле, это и есть похороны – ведь умирает надежда, умирают образы тех родителей, которые могут дать мне желаемое. Бесконечно больно всякий раз встречаться с невозможностью получить от родителей то, что мне нужно, но еще больнее – признать, что пробовать бесполезно. Что их нет – этих родителей, могущих дать – что обращаться не к кому, они исчезли, умерли, испарились. Есть только эти – реальные, другие совсем. 
Эта стадия настолько мучительна, что из нее хочется сбежать обратно в четвертую и начинать пробовать снова и снова. «Что мне сделать?», «Что я делаю не так?», «Что мне сказать им, чтобы они поняли меня?», «Как поступить, чтобы они услышали?», «В чем я не прав?» - эти и другие вопросы бесконечно задают мне и себе клиенты. Потому что пытаться снова и снова - хоть и сложно, но не на столько, как принять полную бесполезность попыток. 

Однако, период этот очень ресурсен. В адском разочаровании прячется ключ к настоящей свободе. 

Стадия шестая: освобождение. 

Возможно, вы уже слышали, что настоящая взрослость приходит после смерти родителей. Я бы сказала – после психологической смерти родителей внутри ребенка. Потому что родитель может фактически умереть, но психологически жить во мне, я могу ежедневно слышать его голос («девочка должны быть красивой», «мальчики не плачут», «чай пьют за чистым столом» и т.д.). А может быть и наоборот: родители живы и прекрасно себя чувствуют, но я прошел пятую стадию и похоронил идею сделать что-то, чтобы добрать, наконец, от них то, чего мне так всегда не хватало. 

И вот тогда из слёз, из темноты, из бедного невежества былого приходит вдруг понимание, что я свободен. Жаль, что нет больше тех, на кого я могу опереться, кого я могу искать в темноте, кто будет для меня чем-то божественным, чем-то ограждающим, чем-то правильным, идеальным. С другой стороны, это означает и то, что я сам предоставлен себе. Что нет никаких правил и сводов, что я могу делать всё, что хочу. Меня никто не накажет и никто не одобрит, я просто могу выбирать, передо мной целый мир, и делать в нём можно – всё. Всё доступно и всё открыто. 

На мой взгляд, эта пора обретения свободы (она же – ответственность) и есть период истинного взросления. И, конечно, к нему не все приходят, это понятно. Слишком уж трудный, тернистый путь - прохождение требует много времени, сил и поддержки. Зато какие завидные звезды сияют через эти тернии – вот об этом в минуты отчаянья и предлагаю помнить:)