На досуге: Первая любовь
В мою шестилетнюю дочку Симу влюбился мальчик Даник. В прошлом году его сердце принадлежало Снежаночке, но чувства прошли. Он дарит Симе игрушки, рисунки и конфеты.
Снежаночка строит козни — на уроке ритмики отказалась стоять за Симой и вытребовала себе место рядом с Даником. — Сима — моя подружка, поэтому ты не должен с ней дружить, — объявила она возлюбленному, зажав мальчика в углу.
Снежаночка выше Даника на голову и в два раза превосходит его весом. Так Что во время разговора Даник покорно стоял в углу и смотрел на грозную Снежаночку снизу вверх. — Почему? — спросил он. — Потому Что ты был моим! Забыл? — воскликнула Снежаночка. — Забыл, — искренне ответил Даник.
Они с Симой очень похожи. Сима совершенно не понимает, Что такое влюбился, разлюбил. Она вообще к мальчикам как к противоположному полу равнодушна. Зато она очень хорошо умеет с ними играть.
У Симы есть старший брат, поэтому она давно знает все подходы к представителям сильного пола. Снежаночка при этом все понимает про отношения — у нее Что ни день, то новый жених, она всем объявляет, чья она жена, и точно так же всем сообщает, Что жениха больше не следует считать таковым.
Даник же — мечта всех девочек — оказался очень искренним. Если он кого-то любит, то всем сердцем, если не хочет с кем-то играть, то никак не заставишь. И Снежаночка со своими страданиями ему не так подходит, как Сима, которая увлеченно строит башни и не боится монстров из шоколадных яиц. Она не зажимает его в углу и не требует, Чтобы он признавался в любви. Сима его даже иногда защищает от Снежаночки.
Мой сын Василий тоже был к девочкам равнодушен. Наверное, потому, Что он все про них понимал, поскольку у него была младшая сестра. Вася умеет молчать, кивать в знак согласия, носить портфели не по зову сердца, а потому, Что привык таскать за сестрой рюкзак для прогулок. Еще он умеет уступать, не спорить и утешать. Умеет шутить, потому Что, когда плачет Сима, Чтобы успокоить, ее надо рассмешить.
Вася — мечта всякой девочки. Но он никогда ни в кого не влюблялся. — Зачем мне лишние проблемы? — заявляет он со своей холодной физико-математической головой. — И так дел полно. Про проблемы с женщинами он тоже давно все понял — маму надо жалеть, разговаривать с ней ласково, сестре нужно во всем уступать и бежать по первому ее зову. Потому Что второй зов будет на всю квартиру и проблем точно не избежать. Опять же сестре нужно отдавать первую горбушку и довольствоваться второй, шоколадку она тоже должна отламывать первой. Ну а если она хочет играть в мяч, то нужно покорно стоять в воротах и обязательно пропускать голы. Иначе крика не оберешься. И от сестры, и от матери. А когда кричат две женщины — это уже не каждый мужчина выдержит.
Самое удивительное, Что Васе почти все девочки кажутся красивыми. Ни разу я от него не слышала, Что одноклассница страшная, толстая, с кривыми ногами. Настя не очень красивая, но очень умная, особенно по химии, поэтому очень даже ничего. Лиза — верный товарищ, никогда не сдает, с ней в кино всегда можно сходить. Карина вообще супер — у нее такое чувство юмора, Что все покатываются. Но мне иногда становится жаль, Что у моих детей нет такой первой любви, детсадовской, которая запоминается на всю жизнь. Я до сих пор помню своих кавалеров — Антона и Сашку.
Моя мама дружила с их мамами, и мы были обречены на общение друг с другом. Вместе ходили в садик. Наши раскладушки стояли рядом. Сашка был толстым увальнем, добрым, упертым, немножко тугодумным, но рассудительным, верным, серьезным. А Антон — вечно с “шилом в попе” — устраивал мне засады в ледяной крепости, бил лопаткой по голове, сталкивал с горки и ронял с раскладушки. Так он проявлял свои чувства, которые в любой момент могли закончиться увечьем, если бы не Сашка, который подхватывал, вызволял, утешал и вставал на защиту.
С Антоном было весело, с Сашкой — безопасно и надежно. Мы оказались в одном классе в школе. Антон дергал меня за косы, я лупила его портфелем по голове. Сашка же делился с нами бутербродами и следил за нашим расписанием. Антон ходил со мной за компанию в музыкалку, а Сашка ходил с Антоном на хоккей. Мы всегда гуляли втроем. Не могла же я бить Сашку по голове портфелем, а Антону без Сашки было неинтересно дергать меня за косы. Сколько себя помню, я была главной Снежинкой на новогодних утренниках, Сашка — медведем, а Антон — зайцем. В школе я была принцессой, а Антон с Сашкой — рыцарями. Мы вместе болели. Когда Сашка заболел свинкой, мы пришли его проведывать — Антон заразился, а я нет. Зато когда я заболела ветрянкой, оба моих кавалера тоже покрылись сыпью. Когда Антон сломал руку, мы делали за него домашнее задание в прописях.
Когда Сашка сломал ногу — мы с ним гуляли. Считалось, Что они меня любят одинаково, а я их одинаково не люблю и они добиваются моего расположения. Но лучших друзей из детства я помню до сих пор. Слышала, Что Сашка стал хоккеистом, рано женился, стал многодетным отцом, а Антон — музыкантом, вроде бы обратился в буддизм... Они навсегда остались моими рыцарями. Наверняка я их не узнаю, если встречу. Но в мельчайших подробностях помню, Что Сашка ходил в сад в зеленых колготках под шортами, а у Антона была заплатка на штанах. Сашка терпеть не мог запеканку, а Антон ненавидел пюре. Сашка во время тихого часа засыпал сразу, а Антон мог заснуть, только если с головой укрылся одеялом.
В школе Сашка, когда нервничал у доски, покрывался румянцем. А у Антона белели губы, до синевы. Я знала их, как не знала себя. Сейчас у детей совсем другая первая любовь. У них нет первой красавицы класса и первого красавца. Они не общаются, если перешли в другой класс или в другую школу. А мы общались. Наоборот, дружба только крепла в расставаниях. Мы писали друг другу письма, хотя жили в соседних домах, даже посылали друг другу телеграммы, тратя деньги, выданные на завтраки.
Мы встречались каждый день в условном месте — под горкой около березы. Сашку и Антона я не видела лет тридцать. Но всегда верила — если позвоню и скажу, Что это я, — они меня узнают. И Антон устроит мне приключение, а Сашка будет нас вызволять. Наверняка они помнят мое любимое платье — зеленое, с рукавамифонариками, и Что я всегда размазывала масло по каше и терпеть не могла пенку на какао. А Что будут помнить мои дети?
