Личное пространство и дистанция общения
Взаимное уважение возникает только тогда, когда проведены границы и к ним относятся с почтением.В. Швебель
Какое пространство необходимо человеку, чтобы чувствовать себя комфортно? Какое положение должны занимать люди, чтобы не стеснять друг друга и не вызывать затруднений во взаимоотношениях? Ответы на эти вопросы, казалось бы, очень просты. Во-первых, человеку необходимо достаточно места, чтобы не быть скованным в движениях. Во-вторых, людям следует находиться достаточно близко, чтобы хорошо видеть и слышать друг друга. Эти ответы, безусловно, верны, но они разъясняют ситуацию лишь отчасти. С психологической точки зрения проблема личного пространства и дистанции общения намного сложнее.
Давайте понаблюдаем, как ведут себя пассажиры общественного транспорта на первой остановке маршрута. В пустой троллейбус или вагон метро входят несколько человек, каждый из них может сесть на любое место. Если пассажиров, по крайней мере, вдвое меньше, чем мест в салоне, то они скорее всего разместятся таким образом, чтобы избежать непосредственного соседства с другим пассажиром. Каждый постарается сесть так, чтобы соседнее место осталось свободным.
Продолжим наблюдение на следующей остановке. В салон входят еще несколько пассажиров. Перед ними достаточно мест, на которые можно сесть. Однако в первую очередь будут заняты те места, которые позволяют избежать соседства. И это будет продолжаться до тех пор, пока таких мест не останется. Садиться рядом с другим человеком начнут лишь тогда, когда салон заполнится более чем наполовину.
Обратим внимание, что это наблюдение не распространяется на супругов, родителей с детьми или просто знакомых, едущих вместе. Они, естественно, предпочтут разместиться рядом. То есть для людей, объединенных хотя бы поверхностным знакомством, дистанция имеет иное значение.
Тем не менее из того простого наблюдения следует очевидный вывод. Вокруг каждого из нас существует некое пространство, которое мы стремимся держать в неприкосновенности. Лишь ситуация многолюдья вынуждает нас смириться с нарушением его границ. Либо мы сами, сблизившись с человеком в психологическом смысле этого слова, стремимся к близости пространственной – вплоть до дружеского или любовного объятия.
Как и многие механизмы человеческого поведения, соблюдение дистанции первоначально было продиктовано биологической целесообразностью. Человек произошел от животных предков и приобрел социальные навыки лишь на последних этапах своей эволюции. До наших дней в его поведении сохранились особенности, продиктованные древними инстинктами, один из которых – территориальный.
Вам наверняка приходилось ожидать перед телефонной будкой, когда телефон наконец освободится. Минуты тянутся нестерпимо медленно, и кажется, что болтун, занявший телефонную будку, нарочно тянет время, видя, что вы торопитесь.
По утверждению американского психолога Барри Рубэка, это не кажется, это так и есть. Он замерил продолжительность разговора более двухсот человек из телефонных будок и обнаружил, что в отсутствие очереди разговор длится в среднем полторы минуты, а если у будки кто-то ждет возможности поговорить, средняя продолжительность разговора – целых четыре минуты.
По мнению Рубэка, это на подсознательном уровне сказывается территориальный инстинкт, свойственный многим обезьянам и другим предкам человека. Не отдавая себе в этом отчета, говорящий рассматривает будку как свою территорию и стремится защитить ее от желающих вторгнуться.
Известно также, что большинство диких животных имеет специфическую «дистанцию бегства», нарушение которой заставляет животное убегать. Ящерица убегает, если к ней приблизиться на несколько метров; для крокодила эта дистанция составляет примерно 40 метров. Воробей и ворона имеют очень маленькую дистанцию бегства, орел и олень – очень большую.
Понятно, что в животном мире этот механизм выполняет защитную функцию. Если в жизненное пространство животного осмелилось вторгнуться другое животное, то от последнего, по всей вероятности, исходит угроза. Человек сохранил в своем поведении этот древний механизм, неосознанно ощущая, что физическое соприкосновение с незнакомцем чревато неприятностью. Совершенно очевидно, что люди испытывают неловкость, если кто-либо другой находится слишком близко. Американский психолог Л. Соммер пишет: «Мне часто приходилось наблюдать, когда двое идут рядом и разговаривают, они неосознанно пользуются тем, что я называю «вальсированием». Сам я в такой ситуации невольно обгоняю своего спутника, в то время как он несколько замедляет шаг и отстает. Тогда я в свою очередь замедляю шаг и некоторое время иду рядом с собеседником. Вскоре, однако, мой собеседник непроизвольно начинает идти быстрее и оказывается несколько впереди меня.
Подобное «вальсирование» применяется продавцами в отношении своих клиентов или хозяином, предлагающим привлекательной женщине пройти в помещение. Во всех этих случаях человек вторгается в чужое личное пространство и смещает его вправо или влево. Кстати, тот же в принципе метод используют при дрессировке укротители львов».
А вот еще одно наблюдение, которое принадлежит психологу Дж. Фасту. «Не так давно я обедал с одним психиатром. Мы сидели в приятном ресторане за стильным маленьким столиком. В ходе нашей беседы он взял пачку сигарет, закурил одну и положил пачку перед моей тарелкой. Он продолжал разговаривать, а я его слушал, но меня что-то беспокоило, и по мере разговора я все больше ощущал внутреннюю тревогу. Мой знакомый между тем стал передвигать посуду по столу, приближая эти предметы все ближе и ближе к моему краю. Потом он наклонился через стол ко мне, продолжая излагать свою точку зрения. Однако я не очень внимательно слушал его аргументы, потому что испытывал все большее беспокойство.
Наконец, он сжалился надо мною и сказал:
– Я просто преподал тебе элементарный урок бессловесного языка.
Удивленный, я спросил его:
– Каким образом?
– Я агрессивно угрожал тебе, бросил вызов. Я поставил тебя в такое положение, что ты был вынужден защищаться, и это стало беспокоить тебя.
Все еще не понимая, в чем дело, я спросил его:
– Но как? Что ты делал?
– Для начала я стал передвигать сигареты, – объяснил он. – По бессловесному соглашению мы разделили с тобой стол на две части: половина – тебе, половина – мне.
– Я не знал о таком соглашении.
– Конечно, не знал. Однако все придерживаются такого правила. Мы разделили эту территорию на две части в уме. Обычно мы делим стол путем такого цивилизованного, но не выраженного словами соглашения. Но я нарочно подвинул свою пачку сигарет в твою зону. Хотя ты не осознал, что я сделал, ты почувствовал угрозу с моей стороны, ощутил беспокойство. Когда же я продолжил агрессию, стал передвигать тарелки и столовые приборы на твою территорию, ты стал все больше и больше беспокоиться, хотя не понимал причины этого.
Так я первый раз познакомился с тем, что каждый из нас владеет своей территориальной зоной. Мы переносим эти зоны с собой и по-разному реагируем на их нарушение. Впоследствии я сам попытался вторгаться в чужие зоны, когда мой собеседник не подозревал, что я делаю.
Однажды я ужинал в итальянском ресторане вместе со своей супругой и другой парой. Ради эксперимента я передвинул бутылку с вином в «зону» моего друга. Затем, продолжая разговаривать, я сдвинул салфетку и стакан с вином на «территорию» своего собеседника. Он стал ерзать в кресле, отодвинулся от стола, а затем совершенно неожиданно взял бутылку с вином и вернул ее на прежнее место.
Таким образом он перешел к обороне, а затем к контрнаступлению».
Из этих домашних опытов можно сделать следующие выводы. Вне зависимости от того, насколько ограниченным является окружающее нас пространство, у каждого из нас имеется зона или территория – та область, которую мы будем стараться сохранить от внешнего вторжения. Каким образом мы будем защищать эту область, как мы реагируем на внешние посягательства, можно наглядно увидеть, рассчитать и во многих случаях использовать в конструктивных целях. Все эти реальности составляют основу для бессловесного общения. По сути дела, охрана личных зон является одним из главных принципов бессловесного общения.
Разным людям ощущение неловкости от приближения другого свойственно в разной мере. Американский психолог Филип Зимбардо провел широкомасштабное исследование такого распространенного психологического явления, как застенчивость. В частности, он наблюдал поведение посетителей студенческой столовой. Зимбардо обратил внимание, что люди, опасающиеся контактов с окружающими, стремятся в буквальном смысле оградить себя. Усаживаясь в столовой на свободные места, они подальше отодвигают соседние стулья либо стремятся загромоздить их какими-то личными вещами, чтобы не допустить приближения возможного собеседника. Такая стратегия встречается довольно часто, и любой из нас может наблюдать ее в подобной ситуации. Таким образом, стремление сохранить почтительную дистанцию – верный признак недостаточной уверенности в себе, повышенной тревожности. И наоборот – спокойный, уверенный в себе человек меньше озабочен неприкосновенностью «своих границ». Человек напористый, даже агрессивный склонен к буквальному расширению своих границ: об этом свидетельствуют, например, вытянутые или широко расставленные ноги, размашистые жесты, как бы случайно касающиеся окружающих предметов и людей.
В то же время для людей, склонных к агрессии, характерна обостренная чувствительность к нарушению их личного пространства, которое к тому же чрезвычайно расширено. Американский психиатр Огастас Кинцель, работая в тюрьме для особо опасных преступников, заметил, что некоторые из них предпочитают пребывать в одиночных камерах, несмотря на тяжесть такого вида заключения. Он обнаружил, что именно эти люди проявляли наиболее яростные вспышки гнева. Может быть, этим людям требуется больше пространства для сохранения самоконтроля?
Доктор Кинцель выяснил, что многие из людей, виновных в насильственных преступлениях, жаловались, что их жертвы «лезли к ним». Правда, тщательный опрос свидетелей показывал, что преступники нападали на людей, которые не сделали им ничего плохого, а лишь приблизились к ним. Эти приступы насилия происходили как в тюрьме, так и вне ее стен, поэтому нельзя было их объяснить лишь тюремной атмосферой.
Для того чтобы разобраться в причинах этих вспышек насилия, доктор Кинцель провел в тюрьме эксперимент с пятнадцатью заключенными. Восемь из них были осуждены за нападения с применением насилия, а семь – за другие преступления. Заключенных просили встать в центре пустой комнаты, в то время как экспериментатор медленно приближался к ним. Каждый из участников эксперимента должен был сказать: «Стой!», когда экспериментатор подходил к ним слишком близко.
После того как эксперимент был неоднократно повторен, у каждого испытуемого были установлены границы, которые Кинцель назвал «буферной зоной тела». Как удалось выяснить, у осужденных за насильственные нападения размеры буферной зоны были в четыре раза больше, чем у осужденных за другие виды преступления. Когда кто-то подходил слишком близко к испытуемым из первой группы, тот оказывал сопротивление, как если бы экспериментатор «нависал» над ним или «лез» к нему.
В ходе этого эксперимента у осужденных за насильственные нападения было спровоцировано то же ощущение, как и в тех случаях, когда они нападали на людей, которые якобы «лезли к ним». У них возникало ощущение паники, когда кто-либо вторгался в их телесные зоны повышенных размеров. Паника и вызванная ею реакция насилия появлялись у этих людей на таких расстояниях, которые, с точки зрения большинства, не входят в личную зону человека.
Американскими специалистами был даже разработан своеобразный метод психотерапии, направленный на освобождение человека от внутренних психологических «зажимов» и склонности к нездоровым реакциям. Это так называемая терапия прикосновением. Суть этого предельно простого метода состоит в том, что пациенты усаживаются в удобных позах друг против друга и заводят безмолвный диалог с помощью всевозможных касаний и поглаживаний. Санкционированное психотерапевтом, такое вторжение в личное пространство постепенно приводит к устранению напряженности и тревожности. Иногда для полного раскрепощения партнеры разного пола выступают обнаженными. Понятно, что в такой форме метод приобретает явную эротическую окраску. И неудивительно, что свидетельств о злоупотреблении им известно едва ли не больше, чем положительных отзывов о его результатах.
Но вернемся к проблеме дистанции. Какова же оптимальная дистанция между людьми? Это зависит от уровня общения. По данным американского исследователя Эдварда Холла, традиционные нормы расстояния между людьми при их непосредственном общении, характерные для североамериканской культуры, выдерживаются вплоть до сантиметров. Эти нормы состоят из четырех концентрических пространств с субъектом общения в центре. 1) Интимная дистанция. Она (как и другие) имеет две «фазы» – «близкую» и «далекую». Близкая фаза – непосредственный телесный контакт; далекая – расстояние от 6 до 18 дюймов, т. е. от 15 до 45 см. Такая дистанция используется при общении самых близких людей. 2) Персональная дистанция. Близкая фаза: 45–75 см, далекая фаза: 75-120 см. Такая дистанция используется при обыденном общении со знакомыми людьми. Холл указывает: «То, как близко стоят друг к другу люди, сигнализирует об их отношениях или что они чувствуют друг относительно друга, или и о том и о другом. Жена может спокойно стоять внутри близкой персональной зоны своего мужа. Для другой женщины находиться в ней – совершенно иное дело…» 3) Социальная дистанция. Используется в ситуации официального общения. Близкая фаза: 120–210 см. «На этой дистанции делаются дела. Люди, работающие вместе, стремятся использовать близкую социальную дистанцию». Далекая фаза – от 210 до 360 см. «Это дистанция, на которую становятся люди, когда кто-либо говорит им: «Встаньте так, чтобы я мог посмотреть на вас». 4) Публичная дистанция. Используется для выступления перед массовой аудиторией. Близкая фаза: 3,5–7,5 м. Далекая фаза – более 7,5 м. Оптимальная дистанция общения в данном случае регулируется с учетом многих факторов: это характер взаимоотношений с аудиторией, социальный престиж говорящего (чем он выше, тем в буквальном смысле больше дистанция), содержание речи, величина помещения и пр. Известно, что оратор часто уменьшает дистанцию общения, чтобы создать «эффект доверия» у слушателей, обеспечить большую «открытость» общения. Это находит прямое подтверждение в экспериментах.
Психологами были проведены многочисленные наблюдения, которые позволили уточнить выделенные Холлом параметры. Было установлено, что «посторонние» стоят в общем и целом дальше друг от друга, чем знакомые, друзья и родственники; расстояние между мужчинами независимо от характера их отношений, а между женщинами и между мужчиной и женщиной – очень зависимо; когда общаются молодые люди друг с другом (или пожилые друг с другом), они стоят ближе, чем смешанные пары и чем люди средних лет (дальше всего стоят сорокалетние!); когда общаются «посторонние», мужчины стоят ближе, чем женщины или мужчина и женщина.
Небезынтересно в этой связи понаблюдать за супружескими парами. Если вы слышите от женщины жалобы на то, что муж «отдаляется» от нее, не думайте, что ее слова обязательно нужно воспринимать в переносном смысле, зачастую смысл этого выражения можно оценить очень буквально. Специалист по семейной терапии Д. Рассел Крейн из американского университета Бригхэм-Янг утверждает, что эмоциональную близость между супругами можно измерять рулеткой, в метрах и сантиметрах.
В проведенном им и его коллегами эксперименте участвовало 108 супружеских пар. По просьбе экспериментаторов супруги приближались друг к другу и останавливались на таком расстоянии, которое считали наиболее комфортным для общения. Экспериментаторы замеряли это расстояние, а затем предлагали каждому из супругов несколько тестов, при помощи которых выяснялось, насколько супруги близки эмоционально, насколько велик риск развода каждой пары и насколько каждый из супругов желает перемен в своей жизни.
Исследование показало, что чем больше неудовлетворенность мужчины своим браком, тем на большем расстоянии от жены он останавливался. Другими словами, чем ближе в эмоциональном плане оказывается мужчина к разводу, тем меньше шагов он готов сделать навстречу жене.
Кроме этого, исследователи обнаружили, что расстояние, которое выбирают для общения супружеские пары, неудовлетворенные своим браком, примерно на 30 % превышает расстояние между счастливыми супругами. В среднем счастливые супруги останавливаются на расстоянии 28,5 см друг от друга, а несчастливые – на расстоянии 37 см, но если для первых это расстояние эмоциональной близости, то для последних – непреодолимая пропасть.
Таким образом, довольно легко установить, какого уровня общения желает придерживаться ваш потенциальный партнер. Достаточно преднамеренно сократить личную дистанцию, и другой человек неосознанно предпримет движения для установления того расстояния, которое в данный момент находит приемлемым. Например, если вы придвигаетесь к собеседнику или собеседнице, сокращая дистанцию до уровня интимного общения, а он или она не торопится отстраниться, то это, по всей вероятности, свидетельствует о готовности к более близкому контакту и в психологическом смысле. Важно лишь помнить о том, что злоупотребление этим диагностическим приемом чревато тем, что ваше приближение будет воспринято как агрессия или панибратство, а может быть – как бесцеремонное заигрывание.
Следует иметь в виду, что в разных культурах нормы дистанции заметно различаются.
Уже упоминавшийся американский психолог Э. Холл провел интересный эксперимент. Он «сталкивал» в деловом разговоре до этого незнакомых коренных граждан своей страны и типичных представителей стран Латинской Америки. По итогам разговора выяснялось мнение собеседников друг о друге. Холл обратил внимание, что в ходе беседы латиноамериканцы неосознанно стремились приблизиться к партнеру, а янки все время отодвигались. Впоследствии, разбираясь в своем первом впечатлении о новом знакомом, североамериканец думал о латиноамериканце: какой он назойливый, бесцеремонный, претендует на установление близких отношений. А представитель латиноамериканских стран также искренне полагал, что янки высокомерен, холоден, слишком официален. На самом деле сказывались различия в традиционных культурных нормах. Принятая в США дистанция делового общения кажется латиноамериканцам непомерно большой, так как они с детства усвоили принятую в их странах привычку подходить к собеседнику почти вплотную.
Похоже, российские нормы дистанции скорее сопоставимы с североамериканскими, нежели с латиноамериканскими, хотя прямые аналогии тут едва ли уместны. Сам Холл пишет: «Многие из характеристик американской интимной дистанции соответствуют русской социальной дистанции». Еще в 1973 году московским психологом Е. А. Мещеряковой было проведено исследование с целью установить, насколько соответствуют заокеанские параметры нашим условиям. В целом такое соответствие было подтверждено. Вот какие результаты были получены. Личная дистанция (непринужденный разговор в домашней обстановке) для сидящих в среднем составляет 120 см. Это расстояние заметно уменьшается в общении между молодыми женщинами (интервал 55-100 см) и растет в общении между молодыми и пожилыми женщинами (125–230 см), а между мужчинами развертывается примерно в одинаковых интервалах. Для стоящих в среднем отмечены те же 120 см. Молодая и пожилая женщины: 120–125 см; молодые женщины: 30-100 см; мужчина и женщина: 30-120 см; мужчины: 120–175 см.
Попытка уточнить в российских условиях социальную дистанцию не привела к убедительному результату, обнаружился огромный разброс – от 30 до 840 см. Было лишь зафиксировано, что раз принятое расстояние между общающимися в дальнейшем не меняется.
В целом, похоже, что в русской общности сама система зон не столь стабильна и больше зависит от различных непространственных факторов.
Знание культурных закономерностей зачастую бывает необходимо при общении с иностранцами. Впрочем, каждому из нас приходится по большей части общаться с представителями собственной культуры, что не порождает подобных недоразумений.
Но личная дистанция не одинакова и для людей, воспитанных в сходных условиях. Так, поближе к партнеру стремятся находиться дети и старики; подростки и люди среднего возраста предпочитают отдаленное расстояние. Кроме того, мы обычно стараемся быть на большем расстоянии от тех, чье положение или полномочия выше наших, тогда как люди равного статуса общаются на близкой дистанции.
Немаловажную роль играют пол и рост собеседников. А именно: чем выше мужчина, тем более он стремится приблизиться к собеседнику, и, наоборот, чем меньше его рост, тем большее расстояние он предпочитает. У женщин же наблюдается противоположная зависимость.
Группа английских психологов, которой руководил Майкл Аргайл, предложила вполне правдоподобное объяснение этому явлению. В обществе сложилась своеобразная «культурная норма» – мужчина должен быть крупным, а женщина, напротив, миниатюрной (подробнее об этом речь идет в главе «Большие и маленькие»). И хотя действительность не всегда такова, мы все неосознанно стремимся подогнать жизнь под эту условную норму. Рослому мужчине приятно стоять рядом с собеседником, а высокая женщина, наоборот, стремится отодвинуться подальше, чтобы скрыть свой «недостаток».
Поэтому не следует во время разговора приближаться к высокой собеседнице или малорослому собеседнику – они могут почувствовать себя неловко. Однако, подойдя почти вплотную к миниатюрной женщине или к рослому мужчине, вы, может быть, доставите им удовольствие.
Интересными наблюдениями над пространственной «географией» делится Л. Соммер. Он пишет: «Серию экспериментов мы провели для изучения того, что можно назвать «дугой комфортной беседы». Мы стремились установить, как близко располагаются друг к другу люди, если они намерены беседовать. Мы брали две кушетки и ставили их друг против друга на разных расстояниях. Потом просили несколько пар людей зайти, сесть и обсудить определенную тему. Мы хотели определить, в каких условиях люди садятся рядом и в каких – друг против друга. Оказалось: если кушетки стоят рядом, люди предпочитают садиться напротив друг друга. Но когда расстояние между кушетками превышает три с половиной фута, собеседники начинают садиться рядом. Нужно учесть, что расстояние между кушетками не равно расстоянию между людьми, так как головы собеседников покоились на спинках кушеток, расположенных еще на фут позади. Другими словами, переход от положения «напротив друг друга» к положению «рядом» происходит, когда люди находятся на расстоянии пяти с половиной футов. Эту дистанцию мы определили как «дугу комфортной беседы» для наших условий. Мы повторили опыт в другом помещении, с креслами вместо кушеток, – результаты получились аналогичные.
В другом опыте мы пригласили людей в маленькое общежитие, вмещающее восемь кроватей, расположенных по обе стороны комнаты, и попросили их выбрать кровать, на которой они хотели бы спать. Большинство указало на кровати в углах комнаты. Подобный же результат мы получили, когда пытались перемещать кресла в пансионате для престарелых. Всякий раз, когда мы отодвигали кресло от стены, уже на следующий день оно оказывалось возвращенным на место».
Судя по всему, людям не нравится иметь за спиной неконтролируемое пространство. В древности это было связано со вполне естественным опасением подвергнуться сзади неожиданному нападению. С тех давних пор этот рефлекс не угас. К тому же он еще более обостряется в определенных жизненных условиях. Так, один из героев фильма «Белорусский вокзал» – ветеран войны, бывший десантник – отказывается садиться спиной к двери, поскольку на всю жизнь сохранил неосознаваемое ожидание угрозы из неконтролируемого пространства. Отсюда следует простая рекомендация: чтобы чувствовать себя психологически комфортно в любой обстановке, старайтесь занять такое положение, чтобы не ощущать спиной пустоту. Понятно, что это касается любого из нас. И вы можете избавить собеседника от некоторого неосознаваемого неудобства, если позволите ему занять «безопасное» положение со «страховкой» за спиной.
Особый вопрос – это угол, который беседующие занимают относительно друг друга. Человек редко располагается прямо напротив собеседника – обычно он стремится встать под некоторым углом. Если собеседники стоят или сидят точно напротив, то очень трудно не смотреть друг на друга. Если же они расположены под некоторым углом, то малейшее движение головы выведет собеседника из поля зрения, позволяя чуть расслабиться.
По данным эстонского исследователя М. Хейдеметса, если лейтмотивом общения выступает соперничество, то люди располагаются напротив друг друга, если кооперация – то садятся рядом.
Таким образом, по положению, которое занял относительно вас партнер по общению, и по дистанции, на которой он находится, можно довольно точно оценить его настроение и намерение.
