Тайна старого чердака
Лавка по торговле тканями располагалась в первом этаже двухэтажного дома. Семья же лавочника – сам лавочник, жена его и сын – жила во втором этаже. Однако над этим вторым этажом был еще чердак. Вход на чердак был завален всяким хламом еще прежними хозяевами, поэтому дверь туда лет уже этак пятьдесят, а может, и все сто пятьдесят не открывалась.Между тем сыну лавочника, мальчику Макарке, очень хотелось хоть одним глазком взглянуть на то, что прячется за давным-давно проржавевшей железной чердачной дверью. Отец строго-настрого запрещал Макарке даже близко подходить к чердаку. И не то чтобы запрет этот был вызван какими-либо предсказаниями древними или там, скажем, снами вещими. Вовсе нет. Просто отец Макарки, всю жизнь занимавшийся делами торговыми, по натуре был рационалистом и потому полагал, что подступы к чердаку и сам чердак таят в себе для мальчика вполне осязаемые опасности: можно, например, удариться о какую-нибудь железяку головой или споткнуться и пребольно упасть на деревяшки.
Макарка же ничего такого не боялся, но был мальчиком весьма послушным и потому хоть и мечтал побывать на чердаке, а против воли отца своего пойти не мог. Так бы, верно, Макарка и вырос, не узнав, что же скрывается за железной дверью, если бы однажды Макарке не приснился странный сон. В этом сне Макарка шел по цветущему лугу – было так хорошо, так спокойно, так тепло. Но вдруг откуда-то навстречу Макарке вышел тощий измученный кабан; шерсть на нем свалялась клоками, а глаза так и бегали, так и бегали.
Макарка не испугался, а решил сражаться с кабаном. Однако намерения кабана, как выяснилось, не носили агрессивный характер. Наоборот: очень даже миролюбивым голосом кабан промолвил: «Ты, Макарка, должен будешь нынче же пойти на чердак. Как откроешь железную дверь, так и иди прямо на свет из маленького окошка. Там увидишь сундук. Открой крышку этого сундука, и тогда все сам поймешь».
Только хотел Макарка поподробней расспросить кабана про чердак, про дверь и про сундук, как неожиданно для самого себя мальчик проснулся. «Значит, это был сон, всего лишь сон», – с грустью подумал Макарка. Почему с грустью? А потому, что отец приучил мальчика не верить в разного рода мистику, к коей относил и сновиденья. Мальчик и не верил, хотя в этот сон поверить уж очень хотелось; так хотелось последовать совету кабана, что Макарка чуть не заплакал от сожаления. И только уже слезки подбежали к глазам Макарки, как наяву услыхал он уже знакомый по сну кабаний голос – словно сверху откуда-то до Макарки донеслось то, что он уже слышал: «Ты, Макарка, должен будешь нынче же пойти на чердак. Как откроешь железную дверь, так и иди прямо на свет из маленького окошка. Там увидишь сундук. Открой крышку этого сундука, и тогда все сам поймешь». Но где кабан? Откуда ему взяться в доме? Макарка облазил все углы своей комнаты в поисках говорящего кабана, но нашел только потерянную вчера тетрадку по арифметике. Еще более опечаленный, чем сразу после сна, Макарка оделся и направился в гимназию.
Уроки никак не шли на ум – думал мальчик о сне своем и еще больше думал о том голосе, что услыхал наяву. Тут уж никаких сомнений в реальности происходящего не было. Но от этого мало что менялось. С таким мыслями Макарка сидел на занятиях, с такими же мыслями шел из гимназии домой. И уже на самом подходе к дому отчетливо услыхал: «Ты, Макарка, должен будешь нынче же пойти на чердак. Как откроешь железную дверь, так и иди прямо на свет из маленького окошка. Там увидишь сундук. Открой крышку этого сундука, и тогда все сам поймешь».
Оглянулся мальчик и увидел, как по улице от него убегает – да-да, тот самый кабан из давешнего сна. Так значит все происходившее – не мистика? Как же радостно было Макарке от осознания этого – просто теперь Макарка решил, что во что бы то ни стало, а запрет отца он нарушит, нарушит ради исполнения кабаньего завета. Вы скажете: как же так – для мальчика какой-то кабан важнее родного папы! Скажете, и будете правы. Однако в жизни нередки случаи, когда нам приходится следовать не наказам старших, а велениям собственного сердца.
И тут был как раз случай такого рода – сердце, именно сердце велело Макарке делать так, как сказал кабан. Сердцем чуял мальчик, что все это не просто так, что от этого как-то зависит его будущее. Потому, дождавшись пока в доме все уснут, Макарка в тот же вечер, вооружившись свечкой и спичками, направился на чердак. Пробрался мальчик через залежи старой рухляди и даже не поранился и не получил занозу, как то предрекал отец. Дверь железная тоже поддалась сразу – настолько она проржавела, что даже не могла уже и скрипеть как следует. Макарка прошел на чердак – повсюду висели буквально клочья пыли, а на полу валялась рухлядь, казавшаяся в свете свечи, которую мальчик предусмотрительно зажег, такой ветхой, что только дунь на нее, и она рассыплется.
Возможно, так бы оно и случилось, но Макарка так волновался, что не то что дунуть, а даже выдохнуть посильнее и то боялся. Вдалеке увидел мальчик чердачное окошко и, как и велел кабан, пошел туда. Под самым окошком действительно оказался сундук, который был как минимум в два раза старше дома – такой он был древний. Макарка поднял крышку и вдруг оттуда выскочила свинка. Она хрюкнула и удобно уселась на подоконнике. Только после этого посмотрела на опешившего Макарку и проговорила довольно приятным голосом, напоминающим голос маминой сестры, приезжающей в гости из деревни примерно раз в месяц: «Спасибо тебе, добрый мальчик, что ты освободил меня из плена. Теперь смогу я вновь вернуться к мужу моему – славному кабану, который уже истосковался без меня. За это, Макарка, получишь ты в награду счастье великое!»
И только свинка так сказала, как что-то вдруг подняло мальчика в воздух, и через миг сидел Макарка уже на серебряном троне в красной мантии, а голову мальчика украшала золотая корона. «Так вот какова награда свинки!» – с гордостью подумал Макарка. И стал королем – самым настоящим, а не игрушечным.
Сначала Макарке королем быть понравилось: знай себе приказы да указы издавай, казни да милуй, верши суд и считай поступления в казну. Но чем дольше состоял мальчик в должности короля, тем больше должностью он этой тяготился. С какого-то момента и вовсе стало Макарке казаться, что от его правления всем в королевстве делается только хуже: издал указ казнить преступника, а тот, как выяснилось уже после казни, оказался не виновен; велел помиловать другого преступника, а он, очутившись на свободе, сразу принялся за воровство вновь; сосед пошел войной на королевство Макарки – пришлось отдать соседу часть земли, ведь оказалась армия соседа сильнее армии Макарки; мор случился – и тоже Макарка поделать ничего не мог.
Очень печалился мальчик-король, а когда вдруг однажды открыл казну и увидел, что денег там больше нет, то понял окончательно и бесповоротно: пора от короны и от всех привилегий, что корона дает, отказываться. Пора возвращаться домой, учить уроки, помогать отцу в лавке. Но как это сделать? Как найти кабана или жену его свинку? Ничего этого Макарка сделать не мог и очень горевал. Дела же в королевстве между тем шли все хуже и хуже. И как-то раз Макарка, взойдя на трон, не увидел своей короны. Лакей же сказал мальчику-королю: «Страна бедствует, пришлось корону продать». А потом добавил каким-то не своим голосом: «Вставай, Макарка, пора в гимназию». И тут Макарка проснулся – проснулся дома в своей постельке. Оказалось, все это ему приснилось: не было ни кабана, ни свинки, ни королевства, ни трона, ни короны… И опять, как и во сне, Макарка немного пожалел, что нет повода сходить на чердак вопреки отцовскому наказу.
Однако пожалев, тут же и порадовался: не бывать ему теперь королем. Как же это хорошо – быть простым мальчиком Макаркой, ходить в гимназию, помогать отцу в лавке… Радостный Макарка вышел из дома и пошел на учебу. Вдруг где-то на полпути до гимназии откуда-то сзади услыхал Макарка знакомый голос: «Ты, Макарка, должен будешь нынче же пойти на чердак. Как откроешь железную дверь, так и иди прямо на свет из маленького окошка. Там увидишь сундук. Открой крышку этого сундука, и тогда все сам поймешь». Макарка оглянулся и увидел убегавшего за угол кабана…
