Сказка о юноше и старой орлице

Без отца и без матери жили на свете три брата. Как-то раз летом пошли они в поле пшеницу жать. Вот работают братья, серпы в их руках так и играют! Работали, работали, пока солнце не вышло на середину неба. Устали они, положили серпы на землю и сели отдохнуть. Старшему брату пить захотелось. Встал он и пошел к кувшину, что стоял под тенью копны. Протянул руку, чтобы поднять кувшин с водой, и видит, на горлышке кувшина сидит маленькая ящерица. Не испугалась она, не убежала, как сидела, так и сидит на кувшине. «Не нашла ты другого места!» – сказал старший брат. Схватил за хвост ящерицу и бросил в сторону. Выпил он воды и пошел к братьям. Вот и средний брат идет напиться воды. Подошел к кувшину и видит, на узком горлышке сидит маленькая ящерица. «Еще люди не попили, чтобы тебя тут водой поить», – сказал средний брат. Схватил ящерицу за спинку и бросил на землю. Напился, поставил кувшин на место и пошел назад. Теперь настал черед младшего брата. И ему захотелось пить. А подошел к кувшину – остановился на месте и не знает, что ему делать. Вон обвилась вокруг горлышка маленькая ящерица. Зеленая шкурка у нее вся в узорах. Переливаются узоры, один узор исчезает, а другой появляется. Красивая ящерица! Кто днем ее увидит, и ночью не забудет! «Эй, быстроногая, что так притихла? Верно, попить захотела! Постой, дам тебе воды», – сказал младший брат. Сорвал он тут большой лист, свернул его, как чашу, водой наполнил, потом взял тихо ящерицу за спинку и посадил на землю. Но только дотронулась до земли ящерица, вдруг куда-то пропала. А из высокой травы девушка вышла. Улыбнулась младшему брату, тряхнула длинными косами и пошла по полю.

Собрались три брата вместе и смотрят. А девушка прошла все поле, подошла к черной горе, потом к желтой горе, а потом к белой горе и… потерялась.

Много ли стояли тут братья или мало, но увидели, что из-за гор выбежали три коня: черный конь, рыжий конь и белый конь. Подскакали они к трем братьям и стали перед ними, склонив головы. Черный конь поклонился старшему брату, рыжий – среднему, а белый конь, белый как снег, – младшему брату. Удивились братья и говорят друг другу: «Смотрите! Таких коней никто не видел и не увидит больше. Вот сами они поклонились нам, сядем на них и поедем. Куда поведут нас, пусть туда и везут!» Сел тут старший брат на черного коня, средний – сел на рыжего, и младший брат – на белого коня. Мало ли они ехали или много, одно царство позади у них осталось, а другое впереди открылось. Еще майдан проехали и увидели глубокий колодец. Такой глубокий, что и дна в нем не видно. Слезли братья с коней, и старший сказал: «Откуда на этой горе колодец? Есть или нет, но тут что-то есть! Давайте спустимся вниз и разгадаем загадку». Тут братья сняли с пояса свои шали и связали их крепко. Старший брат ухватился за конец и стал первый спускаться в колодец. Только и на десять шагов не ушел он вниз, а громко крикнул: «Эй, братья, горю! Сгораю! Вытащите меня скорей!»

Дернули братья за шаль и вытащили его. Засмеялся средний брат и сказал: «Разве ты лаваш, что так скоро спекся! Чего испугался, мой брат? Спускайте теперь меня, думаю, что дойду до дна колодца». Спустили его братья. Если старший брат на десять шагов спустился, этот и на пять не ушел, а, как буйвол, закричал: «Э-гей, братья мои! Скорее, скорее тяните меня! Горю я в этом колодце!» Вытащили его братья и засмеялись над ним. «Как же это брат! Пошел ты как лев, а вышел как заяц!» Вот стали младшего брата спускать. Обвязался он крепко шалью вокруг пояса и сказал: «Смотрите, сколько бы я ни кричал: «Горю!» – вы меня еще глубже спускайте!» «Хорошо!» – ответили ему братья.

На пять шагов спустили его – молчит, на десять спустили, и опять от него слова не слышно, а дошел до середины колодца, не стерпел и закричал: «Горю! Сгораю!» Но братья его еще глубже и глубже спускают. Нет огня в колодце, а юноша будто весь горит. Но только спустился на дно, вдруг стало светло и прохладно. Смотрит младший брат: та девушка, что по полю прошла и в горах потерялась, перед ним сидит. Удивился юноша, сделал шаг к ней и видит: тут же на циновке злое чудовище Хембешай растянулся, а голову положил девушке на колени. Страшный этот Хембешай, с одним глазом на лбу, на голове целая гора волос, будто стадо овец подстригли и всю шерсть бросили на него! Спит Хембешай. «Хр-р-р! Хр-р-р!» – храпит. А наша пери не боится его. Железным гребнем чешет ему волосы. «Привет тебе, красивая пери!» – сказал юноша. Девушка подняла глаза, улыбнулась и сказала: «И тебе привет, юноша! Я знала, что ты придешь. Богатырь ты! Даже жар в колодце тебя не остановил. Но теперь, смотри, крепко держись! Проснется Хембешай, съест тебя, как кусочек шашлыка». «Не беда, прекрасная пери! – ответил ей юноша. – Сегодня я увидел тебя, и сердце цветком перед тобой раскрылось, думаю, теперь раскроется и моя сила. Разбуди этого Хембешая, пусть он приготовится к бою!»

Опять улыбнулась девушка и сказала: «Хорошо ты говоришь, юноша. Но не торопись! И ты приготовься к бою. Вот под тем камнем спрятан меч. Но не дается меч Хембешаю в руки. А за это Хембешай ржавчиной его покрыл, чтобы съела ржавчина силу меча. Очисти этот меч, сними с него черную ржавчину, тогда увидишь, что будет!» «Как ты сказала, так я и сделаю», – ответил ей юноша. Тут подошел он к камню, сдвинул плечом его в сторону и увидел меч. Юноша потер меч песком, а ржавчина крепко держится, тяжело она сходит. Долго трудился юноша, но вот заблестел меч, сдвинулся с места и сам прыгнул ему в руки. Юноша поднял меч, размахнулся и ударил Хембешая. А Хембешай только повернулся на другой бок и сказал пери: «Эй, женщина, видно, плохо ты дом подмела, блоха меня укусила». «Нет, не блоха тебя укусила! – крикнул юноша. – Это я тебя ударил. Вставай, Хембешай волосатый! Давай подеремся с тобой и посмотрим, чья мать заплачет о сыне!» Задрожал Хембешай от злости, схватил большой камень и бросил в юношу. Юноша прыгнул в правую сторону, а камень слева пролетел. Ударился камень о стену, пробил дыру в пещере и покатился. Говорят, и по сей день еще катится он по горам. А юноша нахмурил брови, посмотрел еще раз на пери, наполнилось его сердце силой, поднял он меч и ударил прямо в грудь Хембешая. Всегда один глаз был у Хембешая – и тот потух. Мертвым упал Хембешай на месте. «Теперь пойдем со мной, пери, – сказал юноша. – Оставим это гнездо Хембешая. На краю колодца ждут меня братья. Пусть тебя первую на землю вытащат, пусть порадуются». «Нет, свет очей моих, – сказала пери, – раньше ты поднимись. Не бойся! Я не оставлю тебя. А у твоих братьев мелкое сердце в груди. Только увидят меня, знаю – все на свете забудут и бросят тебя на дне колодца». «Сила большая в твоей красоте, пери, это правда, но дружба между братьями еще сильней», – ответил ей юноша.

«Пусть будет, как ты этого хочешь, – сказала пери. – Но если станет, как я говорю, помни: в каждый воскресный день выходят драться на дно этого колодца два барана. Один – черный, другой – белый. Станут они драться, а ты прыгни на спину белого барана, и вынесет он тебя на белый свет. А если попадешь на спину черного барана, еще глубже унесет он тебя под землю. И белый свет ты никогда не увидишь».

«Хорошо, пери, не забуду твои слова. А что говоришь ты про моих братьев, то не пристанет к ним, не такие они!» – сказал юноша. Обвязал он пери шалью и крикнул вверх своим братьям: «Эй, братья, скорее тяните, увидите, какой цветок вы вытащите!» Потянули братья шаль и вытащили пери из колодца. Посмотрели на нее – и не только брата в колодце, а все на свете позабыли. Подхватили они пери под руки, посадили ее на белого коня, сами на своих коней вскочили, повернулись спиной к колодцу и поехали. А на дне колодца младший брат ждет, чтобы спустили ему шаль. «Сейчас, – говорит он себе, – вытащат меня братья на землю!» Но вот и полдень прошел, и вечер настал, и ночь прошла. А младший брат все еще на дне колодца. С печалью в сердце думает он: «Ай, да будет беда с ними! Не знал я, что такие неверные у меня братья. Одним молоком вскормила нас мать. Молоко было бело, а они зачернили его!» Но что делать младшему брату?! Вспомнил, что ему говорила пери, и стал ждать двух баранов – белого и черного. Ночь переждал, а на другой день было воскресенье. Вышли в тот день на дно колодца два барана. Стали они драться. Так дерутся, будто целый мир друг с другом делят и поделить не могут. Приготовился младший брат и прыгнул. Хотел попасть на спину белого барана, попал на спину черного. Донес его черный баран глубоко под землю, в темное царство. Только раз в году показывается там солнце, и ночью там темно, и днем темно. Пошел младший брат по одной дороге, по другой пошел – и пришел в большой город. Видит, много людей в городе, а никто от него привета не принимает и ему привета не шлет. «Что это за город? – подумал юноша. – Все люди тут хмурые! Будто и не знают, что смех бывает на свете!» И не захотел юноша оставаться в этом городе. Пошел дальше. Шел, шел и видит: у дороги маленький домик, а там живет бедная старуха. Поклонился юноша старухе и рассказал ей, кто он, откуда пришел и как попал в это царство.

«Ой-гой! – говорит старуха. – «Если попал ты сюда, отсюда никогда не выйдешь на белый свет! Оставайся в моем доме, будешь мне как сын».

И стал жить юноша у той старухи. Много ли времени прошло или мало, вот раз захотелось юноше пить. Попросил он у старухи воды, и принесла ему старуха чашку, а воды в той чашке было мало, на дне только.

«Что, бабушка, ты так поскупилась? Или жалко воды для меня?» «Нет, не жалко мне, сын мой, а вода у меня последняя. Тайнийна закрыл нашу реку, что из горы выходит. А открывает он реку, когда дают ему мальчика маленького на съеденье. Съест он мальчика, высунется из пещеры, тогда и вода пойдет. Вот завтра понесут ему последнего мальчика в нашей стране. Только он один и остался». «Э-гей, Тайнийна, – подумал юноша, – приучил ты себя к мягкой еде! Но стой! Завтра я твоим же хвостом тебе горло заткну. Есть будешь, пока не насытишься!» Вот на другой день – а был это день, когда солнце один раз в году приходит в темное царство, – встал юноша и пошел к той горе, где Тайнийна жил. Подошел к горе и что видит. Берега у реки высокие, а на дне реки и маленькой лужицы нет. А посредине, на камнях, стоит люлька. Посмотрел юноша – в люльке сидит маленький мальчик. Я вам скажу – мальчик, а вы скажете – радуга с неба сошла и в люльке играет! Сел юноша около люльки, стал люльку качать, играть стал с мальчиком. Немного времени прошло – и пошатнулась гора, покатились камни и скалы, и вышел из пещеры Тайнийна. И такой был этот Тайнийна, что, если у человека не сердце льва в груди, – тотчас сердце у него выскочит. А юноша наш много бед растоптал ногами, никого не боится на свете. Схватил быстро люльку, отбежал с нею в сторону и тихонько поставил у белого камня. Юноша поставил люльку, а сам к Тайнийне лицом повернулся, выхватил меч и крикнул: «Эй, Тайнийна, сюда иди! Что ты прижался так крепко к камням! Теперь и горы не спасут тебя! Этим мечом выпущу твою черную кровь и смешаю с землею». Буйволы дерутся – земля с травой к небу летит, юноша с Тайнийной грудь о грудь ударились – ветер и буря зашумели. Дерется Тайнийна, а хвостом своим в горе воду держит, не пускает ее. Много они дрались или мало, не отдает один другому майдан! И тут Тайнийна в большой ком собрался и со всей силы бросился на юношу. Но юноша не растерялся, поднял высоко меч и разрубил Тайнийну на два куска. И видит юноша, из горы вода потекла. Бежит вода, и никто ее теперь не остановит. Устал наш юноша в этой битве. Сел на берег реки, снял с ног чарухи, вытряхнул из них мелкие камешки и пыль. А с камешками и с пылью упали на землю семена, что еще на белом свете ему в чарухи попали. Опустил ноги юноша в воду, помыл свое лицо и руки. А пока отдыхал наш богатырь, ветер поднялся, подул на семена и понес их к люльке, где лежал мальчик. Семена с белого света почуяли землю, почуяли воду, нагрелись на солнце, пустили свои корни и выросли из них цветы. А юноша наш немного отдохнул и вспомнил про мальчика в люльке. Подошел к нему, улыбнулся, взял его на руки и понес к старухе. Пусть младший брат идет своей дорогой, а мы посмотрим, что делается в городе. Обрадовались люди, что река до краев наполнилась, берут воду и в мехи и в кувшины, все, что в доме есть, все наполняют водой. Только отец мальчика на воду не смотрит. «Вода пришла, – говорит он, – я вижу, а сына моего больше не увижу. Пойду посмотрю, может, хоть люлька его у горы осталась. Принесу люльку, пусть стоит она всегда перед моими глазами».

Подходит отец мальчика к горе и видит: на майдане у горы вся земля с кровью смешалась. Тут голова Тайнийны лежит, а там лежит его хвост. Обрадовался бедный человек. «Да ослепнуть мне! Вот Тайнийна, что сына моего съел, но кто убил этого Тайнийну? Кто отомстил за меня?»

Еще немного прошел отец мальчика и видит: у белого камня стоит люлька сына. Бросился он к люльке и как маленький ребенок заплакал. Поднял бедный человек пустую люльку, прижал к груди и хотел уже идти к дому, но тут вдруг увидел цветы на земле. Такие цветы никогда здесь не росли. Наклонился он, чтобы сорвать один цветок, смотрит, а на земле какие-то большие следы. Удивился отец мальчика и подумал: «Пойду по этому следу, до конца пойду. Если это богатырь, что Тайнийну убил, – навеки стану его другом, а если зверь, – так пусть и я пропаду, пусть и меня он съест!»

Много ли шел отец мальчика по следам или мало, дошел он до дома старухи и вошел к ней во двор. И видит: сидит юноша у дверей на камне. По росту, по одежде, по лицу – не здешнего он царства человек. Сидит юноша у порога, наклонил голову и задумался. Сказал отец мальчика: «Если ты тот богатырь, что Тайнийну убил, у ног твоих поставлю эту люльку, что всего мне дороже на свете, – люльку моего сына. А сам, если пожелаешь, стану твоим верным другом».

«Спасибо тебе, добрый человек, за твои слова, – ответил юноша. – Богатырь я или нет – не знаю, а Тайнийну я убил. Ты мне пустую люльку даришь, а я тебе верну ее с твоим сыном». С этими словами вошел юноша в дом старухи. А вышел из дома с мальчиком на руках и тихонько положил его в люльку. И когда увидел отец своего маленького сына, заплакал и засмеялся от радости. А потом подошел к богатырю и сказал: «Идем со мной, брат мой. Пусть увидят все, какой богатырь убил Тайнийну. Не высохнет теперь вода в реке, и род наш не пропадет. Прогнал ты горе – и смех опять вернется к нам в город. А ты, если пожелаешь, оставайся жить с нами, юноша-богатырь». «Нет, добрый человек, – ответил юноша. – Я своей земли семя. На своей земле родился, на своей земле вырос, в свою землю и уйду. А если я для тебя доброе сделал, то сделай и ты доброе для меня. Выведи меня на белый свет». «И жизнь мою попросил бы ты, юноша-богатырь, и ее бы я отдал тебе. А то, что ты просишь, не могу сделать. Поднять тебя на белый свет может только старая орлица. Во-он на том сухом дереве ее гнездо. Пойди поклонись ей и все горе свое расскажи». «Спасибо тебе за добрый совет!» – сказал юноша и пошел к сухому дереву. Не дошел он еще до сухого дерева – видит: горный кабан корни дерева, как нитки с веретена, рвет. Уже пошатнулось дерево, затрещало, вот-вот свалится! А в гнезде кричат жалобно птенцы орлицы. Юноша бросился на горного кабана. Ударил раз его по спине, второй раз ударил и убил кабана. А тут орлица в небе показалась. Летит кормить своих птенцов и видит: какой-то человек стоит под деревом. Не птенцов ли хочет у нее отнять?! Бросилась орлица с криком на юношу. А птенцы запищали: «Не тронь его, он нас от гибели спас!» Тут и орлица увидела убитого кабана. Тогда села она на гнездо и сказала: «Пожалел ты моих малых детей, а я за это для тебя, что попросишь, сделаю».

«Есть у меня просьба к тебе, орлица. Вот видишь, я не из этого темного царства. Можешь поднять меня на мой белый свет – подними, а не можешь – как хочешь». «Ой-гой! Стара я стала, сын мой, – сказала орлица. – Если бы ты немного раньше встретился мне! Но не беда! Соберу всю силу, что осталась во мне, и вынесу тебя на белый свет. Иди только, проси у народа семь чувалов лавашей, семь бараньих курдюков и семь мехов с вином. Ведь не одно небо, а семь небес пролетим мы с тобой! Если увидишь, что ослабнут мои крылья, – верни им силу едой и вином».

Пошел юноша в город, и люди дали ему все, что он у них попросил. Вот принес юноша семь чувалов лавашей, семь бараньих курдюков и семь мехов с вином. Приготовилась орлица, раскрыла крылья, а юноша положил ей все на спину и сам сел к ее голове поближе. «Готов, юноша?» – спросила орлица. «Готов, орлица!» – ответил ей юноша.

Летит орлица. Вот уже одно небо пролетела. Тут повернула она голову, клюв свой открыла, и юноша бросил ей чувал лавашей, один бараний курдюк бросил и мех с вином вылил ей в клюв. Много ли, мало ли летели они, шесть небес пролетели. Вот уже к седьмому подходят… Слабеют крылья орлицы, оставляют ее силы. Опять повернула голову к юноше, еще шире открыла клюв. Бросил ей юноша чувал лавашей, хотел бросить последний бараний курдюк – и уронил его. Стыдно стало юноше, отрезал он кусок мяса от своей ноги и положил в клюв орлице, потом мех с вином открыл и напоил ее. Собралась опять с силой орлица, шире ее крылья раскрылись. И тут вынесла она юношу на белый свет. Пролетела она майдан над горами и возле колодца тихо села на землю. «Сойди теперь, юноша, – сказала орлица. – Вот посмотри на свой белый свет». Соскочил юноша со спины орлицы, а стать на землю не может. Куска мяса не хватает на его ноге. Сел он на камень, от орлицы свою ногу спрятал. «Ой, юноша-богатырь, – сказала орлица. – Зачем таишься от меня? Думаешь, я не знаю, что ты не пожалел для меня куска мяса со своей ноги?» Тут орлица вынула из клюва мясо, приложила его на место, провела по ране языком, и снова нога у юноши стала крепкой, как раньше.

«Теперь, сын мой, оставайся с миром, – сказала орлица, – а я вернусь к своему гнезду. А в подарок от меня возьми вот это перо с моих крыльев и всегда носи его на шапке. Если враг увидит это перо, – сердце у него от страха станет маленьким, а друг увидит, – большим станет его сердце». Взял юноша перо орлицы, воткнул в шапку и сказал: «Спасибо тебе, мать-орлица. Твое доброе дело я никогда не забуду». Попрощались они друг с другом. Орлица к себе полетела, юноша тоже захотел пойти своим путем, но не знал, в какую сторону идти. Опечалился он, сел на камень у колодца и задумался. Смотрит, а перед его глазами высокая травинка, вся в колючках. И муравей по травинке то вверх бежит, то вниз. Вверх по травинке поднимается, а вниз спускается по шелковой ниточке. Удивился юноша и сказал себе: «В этих местах – да шелковая нитка? Как она сюда попала?» Взял он эту шелковую ниточку в руки и потянул ее тихонько. Вышла ниточка из травы, за камнем показалась и потерялась за горкой. Начало нитки нашел юноша, а конца ниточки не видно. «Есть или нет, а тут что-то есть! – подумал он. – Пойду по этой ниточке».

Пошел юноша, куда нитка тянется. Сколько ни идет, а нитка все дальше и дальше уходит. Много ли он шел или мало, – оставим юношу и до конца нитки раньше дойдем. Посмотрим, что будет там и чего не будет. В тот день, когда старшие братья оставили младшего брата в колодце, пери так сделала: распустила конец шали и завязала нитку за травинку. Братья впереди едут, она едет позади них и тихо-тихо нитку тянет от шали. Большая шаль была у пери, далеко потянулась нитка, а когда вся шаль размоталась и кончилась нитка, остановила пери коня и так братьям сказала: «Тут будет мой шатер. Пока не пройдут семьдесят семь дней, и одного слова не услышите вы от меня. Шатер мой будет вот на вершине этой горы, а ваши шатры пусть будут у ее подножия». Не осмелились спорить с ней братья. Повернули коней, спустились к подножию горы, и каждый брат поставил там себе шатер. А на вершине этой горы и пери раскинула свой шатер. Сама она тут, а думы ее с юношей остались, в колодце. Ни днем, ни ночью не забывает она его. А белый конь ходит кругом шатра, в одну посмотрит сторону, в другую – не идет ли тот юноша, что первый сел ему на спину?

Караваны приходят и уходят, и дни, как караваны, приходят и уходят. Вот и семьдесят седьмой день подошел, но не прошел еще. Утром рано поднял голову белый конь и заржал, так заржал, что травы и деревья склонились до самой земли. Вышла из шатра пери, погладила белого коня и сказала: «Что сталось с тобой, лошадка белой горы? Или почуял кого, или тесен тебе майдан вокруг шатра? Отпущу я тебя, поскачи досыта по горам, порадуйся, поиграй, а потом возвращайся». Но стоит на месте белый конь, землю всю копытами изрыл, а сказать ничего не может. Развязала уздечку пери и отпустила белого коня. Тут бросился конь вперед, по шею в густую траву зашел, выскочил на камни, заржал и потерялся в горах. «Нет! Белый конь мой не из тех коней, что не знают своей дороги! – подумала пери. – Видно, побежал встречать дорогого гостя. Что же я так стою? Пойду в шатре приберу. Если придет гость, – пусть знает, что его это дом, что двери открыты ему и сердце открыто!» Вошла пери в шатер, расплела свои косы, крепко опять заплела, насурьмила свои брови и ресницы, на шею надела янтарные бусы, а на голову накинула узорную шаль. Потом подмела свой шатер, цветов нарвала, по всему полу разбросала и опять вышла посмотреть на дорогу. Долго или недолго стояла пери – и видит: пыль поднялась высоко в горах, белый конь показался, и сидит на нем дорогой гость. Доскакал наш юноша до порога, спрыгнул с коня, бурку свою на спину ему бросил, а на бурку шапку положил и подошел к пери.

Улыбнулась ему пери, взяла за руку и повела его в шатер. Пусть они в своем шатре с сердцем радостным останутся, а мы, дорогие слушатели, слово скажем про старших братьев. Семьдесят семь дней ждали два брата, и все эти дни думали они: кому из них отдаст свое сердце пери? Сегодня пришел обещанный день, сегодня услышат они ее слово. Оседлали братья своих коней. Старший брат одной стороной поехал к пери, средний брат поехал другой стороной. Не доехали они еще до шатра и видят: вот у порога стоит белый конь, а на спине его лежат бурка и шапка их младшего брата. А на шапке большое перо орлицы. Тут опустили братья головы от стыда и повернули коней. Один в одну сторону поехал, другой – в другую. И говорят, по сей день эти братья, что забыли своего брата в беде, все скачут по свету. Едут они и не остановятся. Нет у них дома, нет у них рода, нет у них и чести. А юноша наш со своей пери сняли шатер и вернулись на свою землю. Говорят люди, и сегодня живут они в дружбе и радости. Пусть и у нас с вами дружба будет, как тот родник, что никогда не высыхает в горах!